Ольга Кабо и Нина Шацкая: Страсти по поэтам

На Нине: Платье anNAIVanova, ободок Nastia Olgan, браслет Litya
На Оле: Платье anNAIVanova, серьги Samsara, ободок и браслет Litya
Макияж: Вера Баратова
Прически: Валентина Саурина
Стиль: Александр Челюбеев
Фотограф: Наталья Щербакова

Наталья Гончарова

Год назад в Светлановском зале Московского международного дома музыки (ММДМ) состоялась премьера литературно-музыкального спектакля «Память о Солнце», посвященного великому поэту ХХ века Анне Ахматовой. Две талантливые и красивые женщины – актриса Ольга Кабо и певица Нина Шацкая – впервые объединились в творческом дуэте, чтобы выразить в причудливом переплетении поэзии и музыки свои чувства любви и преклонения перед поэтическим гением ярчайшей звезды Серебряного века.

Прошел год, спектакль с громадным успехом идет в городах России, видели его зрители и респектабельного Баден-Бадена. И везде – взрыв эмоций публики, благодарность исполнителям.

13 декабря почитатели творчества Ахматовой вновь встретятся в Доме музыки с полюбившимися исполнительницами «Памяти о Солнце» в сопровождении симфонического оркестра «Московская филармония» под управлением Феликса Арановского.

За этот год в жизни каждой из актрис произошли приятные события: у Ольги Кабо родился сын Виктор, Нина Шацкая в очередной раз совершила путешествие по любимой Африке и обрела творческого союзника в Москве – автора музыки нового музыкально-поэтического спектакля «Я искала тебя...», посвященного Марине Цветаевой. Премьера нового проекта творческого дуэта Шацкой и Кабо запланирована на 2 февраля 2013 года. Но обо всем по порядку.

Exclusive. Нина, вы были инициатором проекта «Память о Солнце», много лет исполняете романсы и баллады на стихи Ахматовой. Чем она вас так зацепила?

Нина Шацкая. Поэзия Анны Андреевны Ахматовой вошла в мою жизнь еще в годы студенчества в Ленинграде. Случайно познакомилась с питерским композитором Златой Раздолиной и ее романсами на стихи поэта. С тех пор я буквально «заболела» Ахматовой. Мне иногда кажется, что я родилась, чтобы спеть эти романсы. Очень русские. И очень предвидческие…

Меня часто спрашивают, почему я не пою эстрадные песни? Отвечу просто – не мое. Для того чтобы завладеть вниманием публики, мне нужно понимать, о чем и что я пою. Когда пою Ахматову, то ощущаю себя некой частицей, подключенной к мировому разуму, уношусь совершенно в другое, неземное пространство, в космос… И, судя по реакции публики в зале, с ней происходит нечто похожее.

Exclusive. Как родилась идея спектакля об Ахматовой?

Н.Ш. Наверное, это естественный шаг развития дорогой мне темы. Кроме баллад и романсов в спектакле я исполняю знаменитый «Реквием» Анны Андреевны. Его я пела на заре своей карьеры. Но это было, как я теперь понимаю, незрелое прочтение трагического произведения. И я не стала бы настаивать. Слишком большая ответственность. Но, видимо, время пришло…

Судьба свела меня с Ольгой Кабо. Интуитивно почувствовала в ней родственную душу, единомышленника. Когда предложила Ольге почитать стихи в совместном концерте, я даже не могла мечтать, что это превратится в полноценный музыкально-поэтический вечер.

Ольга поразила меня абсолютным профессионализмом, интеллигентностью, творческой взыскательностью. К тому же она чудесная мать, жена, товарищ и друг. С Олиным появлением вокальный цикл стал превращаться в спектакль. Я очень счастлива, что судьба связала нас.

Ольга Кабо. Вообще, вся история вначале мне казалась абсолютной авантюрой. Предложение Нины было неожиданным и одновременно интригующим. Мне близка поэзия Серебряного века. Преклоняюсь перед гением Анны Андреевны. Но я переживала: как сложатся наши творческие отношения с Шацкой? Нина на своих концертах привыкла быть яркой, сильной «хозяйкой» сцены… Мне тоже необходимо «личное пространство»…

Пока я размышляла, позвонила Нина: «Я договорилась с Международным домом музыки, через четыре месяца премьера». Как гром среди ясного неба! Отступать было некуда. Первое, о чем я подумала: нам нужен режиссер. Юлия Жженова, дочь замечательного актера Георгия Жженова, актриса, режиссер, преподаватель и потрясающий знаток поэзии, предложила мне читать, пожалуй, самую неразгаданную поэму Ахматовой «У самого моря» 1914 года, навеянную воспоминаниями и переживаниями юной поэтессы во время отдыха в Херсонесе. Произведение написано «белым стихом», без рифмы, читать и запоминать наизусть довольно сложно. Но режиссер предложила мне оригинальную идею: читать с интонацией «набегающей морской волны». И сразу все зазвучало.

Exclusive. И все-таки при всем благородстве вашего замысла пробудить у публики вкус к высокому искусству вас не смущало, что можете выйти на сцену и оказаться перед пу-стым залом? Ведь это же не «попсовые» «три кусочка колбаски», к которым приучили нашу публику за последние 20 лет?

О.К. Магическое воздействие поэзии Ахматовой на публику поражает нас на каждом спектакле! Мы не раз убеждались в этом, выступая перед абсолютно разной аудиторией. Реакция одна: люди через несколько минут затихают, наглазах некоторых наворачиваются слезы, а после спектакля аплодируют стоя, горячо благодарят. Такое же потрясение мы сами испытали недавно в Большом зале Свердловской филармонии, выступая с Уральским симфоническим оркестром. В Екатеринбурге я не раз бывала на гастролях с Театром имени Моссовета, люблю приезжать сюда, здесь очень зрелая, подготовленная театральная публика, и в этот раз с трепетом внимавшая высокую поэзию и потрясающую музыку.

Впервые на проекте «Память о Солнце» я взаимодействовала с большим симфоническим оркестром, и для меня было откровением, что музыканты так эмоционально сопереживают артистам во время репетиций и спектаклей. Это создает дополнительную эмоциональную ауру, которая воздействует на зрителей и самих участников как мощный электрический заряд, ведь музыка – одно из главных «действующих лиц» спектакля.

Мой любимый театральный художник Виктория Севрюкова создала выразительные, элегантные костюмы, в которых обыграла тему моря, образ «ахматовской шали», без которой невозможно представить поэтессу... Эта образная шаль прекрасно соединила между собой визуально и смыслово все части спектакля. И получилась история, нами очень любимая. В ней есть что-то щемящее, понятное любой женщине любого возраста и любого социального статуса.

Exclusive.В свое время Марина Цветаева назвала поэтессу «Златоустая Анна Всея Руси». Так может сказать только равный равному. В чем отличие вашего нового цветаевского проекта «Я искала тебя...» от «Памяти о Солнце»?

О.К. Мы с Ниной так прониклись поэзией Серебряного века, что не могли не «замахнуться» на произведения Марины Ивановны Цветаевой. Она необычайно сложна в своем самовыражении: ритм ее стихотворений неровный, нервный, синкопированный. Нам с режиссером Юлией Жженовой пришлось потрудиться. Мы буквально «препарировали» сложноподчиненную вязь цветаевского стиха, выделяя главное, уникальное...

По задумке режиссера, мы строим наш новый спектакль в форме диалога Ариадны Сергеевны Эфрон, дочери поэтессы, с уже ушедшей матерью... Я читаю отрывки из писем, дневников Ариадны, проникнутые глубокой нежностью и дочерней любовью, а также ее стихи, посвященные Марине (именно так она называла мать). А из уст Нины звучат стихи самой Цветаевой, положенные на музыку талантливым молодым композитором Дмитрием Селипановым, как воображаемый ответ дочери. Не случайно в названии мы использовали первую строчку из ее стихотворения – «Я искала тебя всю ночь, и сегодня ищу опять, но опять ты уходишь прочь, не дозваться и не догнать...».

Ариадна признается: «Во всей своей жизни, сколько я себя помню, у меня была только одна любовь – ОНА. Ни отца, ни брата, ни мужа я ТАК не любила...» Спектакль о требовательной, сжигающей, даже подчиняющей любви, прошедшей испытания разлукой и временем. Цветаева для дочери – «ненастигнутая», недосягаемая, она «севилла», трагическая предсказательница... «Постичь» мать Ариадна смогла лишь после смерти Марины Ивановны, в этом – неутолимая боль, всю жизнь кровоточащая рана. Ее дневники – это поток недосказанных признаний, сокровенных воспоминаний. Вернувшись из ссылки в 1955 году, она остаток жизни положила на то, чтобы поэзия Цветаевой звучала и жила сегодня.

Сейчас мы приступили к драматическим репетициям. Горячо обсуждаем наше с Ниной взаимодействие на сцене, «петелька-крючочек», выражаясь актерским языком. При внешней статике идет напряженное внутреннее действие, которое должно захватывать зрительный зал. Стремимся избежать концертности и создать полноценный спектакль!

Н.Ш. Идея спектакля о Цветаевой принадлежит полностью Ольге Кабо. Во-первых, юбилейный год у Цветаевой, юбилей у дочери поэтессы Ариадны и юбилей у самой Ольги – в январе ей исполняется 45 лет. Она посчитала, что нужно отметить эти даты новым спектаклем. Честно говоря, я сопротивлялась как могла. Дело в том, что на проект Ахматовой ушло около 20 лет моей жизни. Мне казалось, создать что-то оригинальное не хуже того, что есть, меньше чем за год, нереально.

Финансировать проект Ахматовой мне помогали друзья. Понимала, что пройти с шапкой по второму кругу у меня сил нет.  Но, видимо, Ольгина энергия, ее желание победили. Без благословения самой Марины Ивановны тут не обошлось. Такие люди никуда не уходят от нас. Остаются где-то между небом и землей. И наблюдают за нами… Наверное, Цветаевой понравилось то, что мы сделали с Олей об Ахматовой. Чудо, что неожиданно нашлись Галина и Александр Рапопорт. Услышав случайно наш спектакль полгода назад в Баден-Бадене на фестивале российской культуры фонда «Древо жизни», которому они помогают, Галя Рапопорт, президент компании «Эра-медиа», не имея даже сценария будущего цветаевского спектакля, исключительно доверившись своим эмоциям, включилась с ходу, взяла на себя финансирование нового проекта. Сегодня крайне редко встречаются такие неравнодушные к отечественной культуре люди.

И дальше наш проект начал стремительно развиваться. Но возникло новое испытание: прекрасная музыка, которую написал мой давний друг – замечательный известный композитор, показалась мне инородной, чужой. Такие несовпадения бывают между творческими людьми. Как бы ни было тяжело признаваться ему в этом, но иначе я не могла. За что прошу прощение у своего старшего коллеги!

Казалось, это катастрофа! Теперь-то не успеем точно к намеченному сроку. Но тут в июне исполнительный продюсер записи моего ахматовского диска (а теперь и нынешнего проекта) Дмитрий Пиркулов знакомит меня с 25-летним композитором Дмитрием Селипановым. Хотя я была уверена, что время на музыку к спектаклю безнадежно упущено. К тому же этот молодой композитор принадлежит к другому поколению: найдем ли еще общий язык? Вопрос.

На мой взгляд, Дмитрий совершил чудо, написав за месяц с небольшим 13 вокальных произведений и четыре инструментальных. Дима относится к редкому, по нынешним временам, типу композиторов, он пишет не только клавир – мелодию и аккомпанемент, но и оркеструет сам – невероятно трудоемкая работа. Благодаря ему мы уже в конце октября приступили к записи музыки в тонстудии Мосфильма для диска с Симфоническим оркестром кинематографии под управлением Сергея Скрипки. В этом я вижу тоже невероятное везение, чтобы совпали свободные даты у оркестра и студии. Спасибо провидению! Видимо, спектаклю суждено было родиться во что бы то ни стало. Музыка получилась красивой, трогательной, тонкой, абсолютно моей по духу, хотя и сложной для меня как вокалистки.

Exclusive. Ольга, а вы опять готовитесь читать наизусть десятки страниц текста, как в проекте Ахматовой?

О.К. Конечно! Не представляю себя на сцене, читающую по бумажке, это непрофессионально! Зритель должен видеть мои глаза, мои эмоции, которые должны «рождаться» прямо здесь и прямо сейчас. История, которую я рассказываю, – это уже моя история и моя судьба, ведь в нашем новом проекте ведется рассказ от первого лица.

Exclusive. Вы как-то писали, что очень близки с вашей мамой. Это нашло отражение в спектакле о Цветаевой?..

О.К. Да, это так. Поэтому хочу посвятить новый спектакль своей любимой маме, с которой мы необыкновенно близки, но которая для меня всегда остается на недосягаемом пьедестале! Я очень благодарна ей за то, что она вдохновенно меня «создавала» всю жизнь и помогла стать такой, какая я есть.

Exclusive. Как относятся ваши домашние к тому, что через месяц после рождения сына вы вернулись к творческой работе?

О.К. Моя семья меня очень поддерживает во всех моих творческих начинаниях. К тому же я спокойно могу учить тексты и работать над стихом, не покидая маленького сына, даже во время кормлений! А ночами, когда малыш не хочет спать, я ставлю ему вместо колыбельных нашу музыку и читаю дневники Ариадны Эфрон... Так что Виктор – мой первый слушатель, в буквальном смысле слова с молоком матери впитывает поэзию великой Цветаевой! И вообще, ночь – мое любимое время для творчества, я так дорожу ночным «беззвучием» и «безвременьем»... Муж, дети, любимая работа – это моя жизнь, моя гармония, моя судьба.

Exclusive. С одной стороны, великие женщины-поэты с небес к вам благоволят, а с другой – не ощущали ли вы их ревность?

Н.Ш. Мне кажется, наоборот. Хотя актрисы, которые работали с поэзией Цветаевой и Ахматовой, признавались, что случались невероятные происшествия, вплоть до травм, и это воспринималось ими как знаки свыше – нежелание поэта... Пока говорить рано до премьеры. Боюсь, как говорится, вызвать гнев богов. Но на сегодня нам нравится создавать интересный и очень необычный спектакль.

На Нине: Платье anNAIVanova, колье Edward Achour
На Оле: Платье Alexandra Kazakova, колье Edward Achour
Макияж: Вера Баратова
Прически: Валентина Саурина
Стиль: Александр Челюбеев
Фотограф: Наталья Щербакова