Завещание матери

В Оперном центре Галины Вишневской на Остоженке открылся новый сезон, первый без его великой основательницы. Мы попросили рассказать о планах и жизни коллектива нового художественного руководителя и дочь – Ольгу Ростропович.

– Ольга Мстиславовна, позвольте поздравить вас с премьерой оперы «Руслан и Людмила»! Как прошел для вас этот первый год без Галины Павловны? Есть выражение: лицом к лицу не увидать. Хотя применительно к фигуре такого масштаба, какой была Галина Павловна, «не заметить» ее было невозможно! Какой вам сегодня вспоминается Галина Павловна?

– Дело в том, что я никогда не рассматривала своих великих родителей со стороны, ни маму, ни папу, а ощущала себя частью нашей семьи как целого. Всегда ими безумно гордилась, восхищалась их непостижимым талантом, их удивительно романтическими отношениями друг к другу. Поражало, как папа писал маме стихи, а мама могла из куска ткани сшить себе роскошное платье и выглядеть по-королевски. Нас с сестрой Леной воспитали родители так, что семья – самое главное в жизни. Сейчас, когда нет ни папы, ни мамы, я еще не готова отдаться воспоминаниям о них. Это все очень свежо. Ничего хорошего от воспоминаний о маме я сейчас не ожидаю, кроме ощущения ужасной нехватки умного, честного, мудрого человека с невероятным чувством юмора. Образовался вакуум, который ничем восполнить нельзя.

– Уход мамы как-то повлиял на ваше восприятие жизни?

– На меня огромное впечатление произвело абсолютно счастливое выражение лица мамы в последние минуты жизни. Я держала ее за руку, священник читал молитву, и в этот миг уходил великий человек со спокойной совестью и честью, свободный, всего в жизни достигший благодаря огромному таланту, независимый ни от чьей воли и с одним деревянным крестом… В эти мгновения мне словно открылась истина пребывания человека на земле. Какая суета и глупость обращать внимание на то, кто что кому сказал, кто и что кому не дал или не то сделал… Это все такая ерунда и такая мелочь! И мы все так уйдем. И ничего с собой не унесем туда… Так зачем тратить нашу жизнь на чепуху?! Я подумала о себе, о своих сыновьях, что я им оставлю кроме материальных благ? Чтобы, не дай бог, они не поссорились между собой, чтобы понимали, что главное не это, а лучше помогать людям, которые в этой помощи нуждаются.

По натуре я не самоед и стараюсь оградить себя от потока воспоминаний, просто чтобы не сойти с ума от боли. Не даю волю чувствам заглянуть за эту грань… Живу настоящим. Ибо дала маме слово продолжить начатое ею дело – Центр оперного пения. Надо сказать, я была совершенно не готова к такому повороту событий, не готова давать маме это слово. Мне казалось, логичнее, если Оперный центр возглавит известный певец. Я не понимала упорства мамы относительно меня как ее преемника. А потом мне постепенно открылся ее замысел: мне не нужно искать личной выгоды. Ее нет. Я человек материально не заинтересованный. У меня одна цель – долг по отношению к родителям. Все! Ситуация не оставляла мне варианта, чтобы не сказать «да». За несколько дней до своего ухода мама взяла с меня слово, что я буду заниматься центром и Международным конкурсом вокалистов.

Главная задача была не только в том, чтобы сохранить, но и преумножить то, что уже сделано мамой за десять лет работы центра, чтобы мама гордилась нами. В октябре у нас состоялась премьера оперы «Руслан и Людмила» – первая большая самостоятельная работа без мамы. Вся постановка была осуществлена в рекордно короткий срок. Никто из наших певцов не пел этих партий, все учили с нуля. Никакого бюджета на постановку не было. Все делалось на энтузиазме под руководством дирижера-постановщика Александра Соловьева, режиссера Михаила Полищука, художника-сценографа Андрея Климова и Сергея Макряшина – на-шего замечательного технического директора.

– Галина Павловна до последних дней отдавала весь свой уникальный, богатейший опыт, вкус, талант и силы ученикам. Ее потеря невосполнима, но кто-то должен продолжать воспитание молодых певцов. Как вы решали эту проблему?

– Я очень рада, что мое приглашение в Центр оперного пения приняли блестящие профессионалы – Маквала Касрашвили, Елена Заремба и Анатолий Лошак. Сегодня они наши педагоги. Кроме того, у нас появился свой оркестр. Концерт нового оркестра был первой премьерой сезона. «Руслан и Людмила» – второй. Оркестр молодой, перспективный, предстоит большая работа, нужно время, чтобы «сыграться». Папа с мамой мне помогают явно. Я уверена, какой-то дух руководит мной.
Должна поблагодарить правительство Москвы и лично Сергея Капкова, который с большим вниманием выслушал мои аргументы о необходимости штатного оркестра и сделал все, чтобы наша мечта сбылась. Раньше мы довольствовались случайными музыкантами, приглашая их по необходимости, поэтому о качестве аккомпанемента было говорить сложно… Каждый раз во время спектакля перед вступлением соло виолончели у меня поднималось давление. Научилась носить с собой валидол. Кстати, полезная вещь! (Смеется.) Шутки шутками, но в центре учат прекрасному, высокому искусству, и фальшивая игра в оркестре не должна разрушать гармонию и хороший вкус, который мы прививаем нашим студентам. Галина Павловна большое внимание уделяла не только профессиональному, но и эстетическому воспитанию студентов.

– Она сама была олицетворением безупречного вкуса и аристократического обаяния. И вам – виолончелистке по образованию, чьим учителем был гениальный Мстислав Ростропович, фальшь столь же неприемлема в искусстве, как и в жизни! А какие качества вы унаследовали от родителей?

– Ответственность, работоспособность. Никому в нашей семье не знакомо слово «депрессия». Лучшее лекарство от депрессии, а по-русски хандры – это работа. Если речь, конечно, не идет о заболевании. Мама часто приводила в пример президента Рузвельта: когда в 1929 году США охватила Великая депрессия и миллионы людей оказались без работы, он организовал для них общественные работы – были построены тысячи километров дорог, мосты по всей стране и так далее. Таким образом он вылечил страну от депрессии. Я не имею право на слабость и необязательность. С утра до вечера у меня повседневная работа, решение текущих проблем, контроль исполнения, планирование, переговоры, встречи…

– А теперь ваша ответственность удвоилась. Ведь перед своим уходом Мстислав Леопольдович завещал вам Музыкальный благотворительный фонд по поддержке талантливых детей.

– Если мамино завещание Оперного центра свалилось на меня внезапно, то с папиным завещанием было совершенно иначе. Он годами уговаривал меня вернуться из США в Россию. Не просто просил, а требовал моего возвращения. Я же никак не соглашалась, потому что у меня не было никакой для этого причины. Моя семья жила на Западе, муж француз, дети родились там, не знают хорошо русский язык. Отец очень обижался, долго не разговаривал со мной. Когда он внезапно заболел, я приехала в Москву и была в больнице рядом с ним до последнего часа. Когда папы не стало, я не смогла оставить маму одну. В результате последнее слово оказалось за папой. Получилось так, как он хотел. Конечно, мы были с ним чрезвычайно близки, он воспитал меня как музыканта, мы понимали друг друга не только с полуслова – с одного взгляда.

– Я была поражена вашим сходством с отцом, когда наблюдала, как вы демократично и эмоционально общаетесь со студентами после премьеры «Руслана»!

– Меня с детства сравнивают с отцом. Хотя с его темпераментом и талантом не может сравниться никто!

– А как обстоят дела в Музыкальном фонде сейчас?

– Абсолютно все как было при папе. Правда, у нас нет спонсоров. Ведь папа помогал детям на деньги, заработанные им на концертах, которые играл в России. Все свои гонорары передавал в фонд. Мне сложно просить деньги, не умею это делать. Легче заплатить свои… К тому же задачи у фонда теперь расширились. После ухода папы мы организовали Фестиваль имени Ростроповича, который открывается каждый год в день его рождения, 27 марта. В Москву приезжают друзья и почитатели таланта папы – выдающиеся музыканты, дирижеры, оркестры со всего мира. Спасибо большое правительству Москвы и Министерству культуры РФ за финансовую поддержку. К тому же мы расширили географию и будем после Москвы второй раз проводить фестиваль в Оренбурге, где отец в годы Великой Отечественной войны в эвакуации жил с родителями. На фестивале все отмечают фантастическую атмосферу любви и преклонения перед великими артистами – Ростроповичем и Вишневской. Собираются люди одной группы крови, единоверцы, словно на свидание со своими кумирами. – Я бы сказала, царит атмосфера их присутствия в зале через музыку. Во время подготовки к фестивалю, когда думаю над будущей программой, мысленно соотношусь с тем, что бы они сказали, что им нравится, кого бы они были рады увидеть, услышать на своем празднике музыки, – в эти минуты особенно остро ощущаю духовную связь с ними. 

– А на какой стадии подготовка ежегодного фестиваля Ростроповича на его родине в Баку? Ваш отец мечтал о таком фестивале, но воплотить его мечту в реальность довелось вам.

– По просьбе первой леди Азербайджана Махрибан ханум Алиевой, мы перенесли фестиваль с декабря на май. Хотя я как-то уже скучаю по декабрю. Мы привыкли завершать творческий год таким радостным, праздничным, каким был сам отец, фестивалем. В мае, конечно, Баку – потрясающий, прекрасный, в цветах и зелени город у моря, доброжелательные люди, открытые площадки для концертов. Это действительно очень красивое время года, и, конечно, будет много туристов и любителей музыки на нашем фестивале. Чему мы очень рады! Как всегда, у нас обширная, роскошная программа. В этот раз мы пригласили выдающегося дирижера современности Юрия Темирканова и его прославленный симфонический оркестр Санкт-Петербургской филармонии. Так, как маэстро дирижирует Второй симфонией Рахманинова, на мой взгляд, сегодня ему равных нет. А когда на первом фестивале отца, вскоре после его ухода, Темирканов исполнил на бис «Энигму» Элгара, зал рыдал. Музыка словно парила в воздухе между небом и землей. Юрий Хатуевич абсолютно удивительный, с изысканными манерами человек: аристократ в музыке и аристократ в жизни. Человек ХIХ века, человек чести и твердых принципов, истинный радетель отечественной культуры. Юрий Хатуевич – моя большая слабость. Так можете и написать. 

– В конце мая 2014 года грядет Пятый конкурс вокалистов Галины Вишневской. Как идет подготовка? Кто возглавит теперь жюри?

– Работа находится на стадии подготовки: идет прослушивание будущих конкурсантов, определяется состав жюри. Мы решили после мамы не избирать нового председателя жюри, сохранив навечно это место за ней. 

– Несколько лет назад одному из воздушных лайнеров «Аэрофлота» было присвоено имя Ростроповича. А теперь имя Вишневской с гордостью носит новый самолет.

– Мама – единственная в мире женщина, именем которой назван самолет! Она полный кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» 4-х степеней.

– Галина Павловна и есть уникальная, неподражаемая женщина в мире! Очень символично, что супруги в жизни, творцы, единомышленники, они и в небе вместе. Наверное, для того, чтобы мы чаще поднимали головы и вглядывались в небо, где пролетают два гения – РОСТРОПОВИЧ и ВИШНЕВСКАЯ.

Автор ЕЛЕНА КАРАКОЛЕВА
Фото АЛЕКСАНДРА ГАЙДУКА и ЭДУАРДА ЛЕВИНА