Неукротимый Иван Пырьев

За 90 лет своего существования кто только не руководил «Мосфильмом». Возьмем с 1945 года: режиссер неигрового кино Леонид Антонов; трубач из оркестра Владимир Сурин; генерал милиции Николай Сизов, режиссеры игрового кино – Михаил Калатозов, Иван Пырьев, Владимир Досталь и последние 14 лет – Карен Шахназаров. Но ни одно из этих имен не окутано таким количеством легенд, как имя Ивана Александровича Пырьева. В них он предстает как тиран и демократ, узурпатор и строитель, ретроград и реформатор, монстр, матершинник и первооткрыватель талантов.

Сегодня невозможно представить историю отечественного кинематографа без таких имен, как Эльдар Рязанов, Григорий Чухрай, Андрей Тарковский, Александр Алов и Владимир Наумов, Владимир Басов, Василий Ордынский, Юрий Озеров, а ведь именно Иван Пырьев стал их «крестным отцом» в профессии. Человек, построивший новый (послевоенный) «Мосфильм», создавший Союз кинематографистов и Высшие курсы сценаристов и режиссеров…А все начиналось далеко от столицы…

Сибирская закваска
Иван Пырьев родился на Алтае, в селе Камень–на–Оби, в первый год ХХ века. Когда Ване исполнилось четыре года, его отца убили в пьяной драке. Мать уехала на заработки, оставив сына в зажиточной старообрядческой семье своего отца.

Дед привил мальчонке любовь к крестьянскому труду. Но в череде суровых будней находилось место и для рыбалки, и для бани по–черному, и галопу на лошадях, и церковным праздникам. Но в 11 лет мать с отчимом забрала сына в небольшой городок – Мариинск. Здесь Ваня занимался мелкой торговлей папиросами и до поры терпел побои от пьяного отчима. Но однажды, схватил топор и погнал вмиг протрезвевшего отчима по улице. Домой не вернулся. Год помыкавшись, Ваня в 15 лет отправился на фронт. В Первую мировую воевал в 32–м Сибирском полку. Стал разведчиком (интересно, с каким чувством он смотрел «Иваново детство» Андрея Тарковского?). Был дважды ранен, получил Георгиевские кресты 3–й и 4–й степеней. В 1918 году заболел тифом, но выжил и записался в Красную армию, а заодно и в партию большевиков. Полюбил читать газеты. Будучи агитатором в политотделе 4–й железнодорожной бригады в Екатеринбурге, 19–летний солдат Пырьев был направлен организовать курсы ликбеза. Увлекся драмкружком. Его партнером оказался красавец Гриша Мармоненко (впоследствии ставший знаменитым режиссером советской кинокомедии Григорием Александровым). Иван играл все подряд не разбирая, а Гриша был «гурман», читал, пробовал, отказывался. Друзья организовали детский театр, поставили и играли «Принца и нищего». Нищий, конечно, Пырьев, принц – Александров. В 1921–м в Екатеринбург на гастроли приехали актеры МХАТ: Михаил Чехов, Евгений Вахтангов, Алексей Дикий, Софья Гиацинтова…Зачарованные театром, Ваня и Гриша не пропустили ни одного выступления. После бурной дискуссии решили ехать учиться в Москву! А где там жить? И тут Александров вспомнил, что один местный поэт хвалился, что знаком с самим Максимом Горьким. Поэт оказался не трепачом, и написал записку Горькому. В столице будущий «отец соцреализма», прочитав записку, позвонил Всеволоду Мейерхольду: «Возьми ребят. Это лучшие актеры с Урала». Пырьев на всю жизнь сохранил благодарность писателю, который бросил его в самое пекло театральной жизни Москвы, вот только экранизировать его произведения никогда не хотел. Мейерхольд уральцев, однако, не принял и отправил их к Эйзенштейну. Александров проявил недюжинную активность и вскоре стал первым ассистентом Эйзенштейна. С этого же момента дороги уральцев разошлись…

В 1923–м Пырьев посещал режиссерские курсы Экспериментальной театральной мастерской. Он по–прежнему испытывал острый недостаток знаний. А Эйзенштейна назначили главным режиссером нового театра «Пролеткульт». Он поставил радикальный спектакль по Островскому «На всякого мудреца довольно простоты». Пырьев играл клоуна. Спектакль ему не нравился, не нравился и режиссер. Когда Эйзенштейн узнал об этом, тут же уволил строптивца. Спас Ивана Мейерхольд, взяв в свой театр. Там он играл с Игорем Ильинским, Марией Бабановой, Николаем Охлопковым.

Казалось, в творчестве все шло как надо…Но Пырьев неожидано увлекся кинематографом. И как оказалось, ни он один. В 1924–м Эйзенштейн, Александров, Юткевич, Роом, Штраух оказались на кинофабрике (будущем «Мосфильме»). Пырьев раздумывал не долго, и, бросив Мейерхольда, помчался за вчерашними товарищами. Но на кинофабрику его не взяли. Иван оказался без работы, жилья, денег… Такого горького периода в его жизни еще не было. Ко всем бедам, в результате чистки партийных рядов он, как «балласт», оказался за кормой. Но сибирский характер не позволил Ивану сдаться. Вечно голодный, он пишет сценарии и развозит их по киностудиям. Благодаря знакомому актеру, которому доверили постановку фильма, Иван стал его помощником, но каким! Бесценным! Брался за любую работу: чинил декорации, костюмы, находил типажи, гримировал актеров, бегал в магазин за сигаретами… О великолепном работнике пошли слухи по всей киностудии. За ним охотились другие режиссеры, но Ивану хотелось снимать самому. И такой случай представился.

Возмутитель спокойствия
В 1927–м от сценария Николая Эрдмана и Анатолия Мариенгофа «Посторонняя женщина» отказались пять режиссеров… Дирекция Совкино от отчаяния предложила постановку Пырьеву. Предложение его смутило: «Я не думал, что смогу работать в комедийном жанре». Но желание стать режиссером перевешивало сомнения. Высмеивая в картине мещанский быт, Пырьев иногда перебарщивал. Смелость не только заменяла мастерство, но и подкупала. Фильм вызвал благосклонные отзывы критиков.
В ожидании новой постановки Пырьев пошел учиться к Эйзенштейну, который при ГТК (Государственный техникум кинематографии, будущий ВГИК) открыл экспериментальную мастерскую. Там учились Григорий Александров, Марк Донской, братья Васильевы… Интеллектуал и постановщик легендарного «Броненосца „Потемкин“» старался «подковать» будущих режиссеров теорией «самого важного из искусств».

Когда на экраны вышел фильм Якова Протазанова «Сорок первый», Пырьев потерял покой и сон, влюбившись в исполнительницу главной роли Аду Войцик. Ну, а так как организатор он был талантливый, то ему не составило большого труда вскоре на ней жениться. Второй сатирический фильм «Государственный чиновник» молодого режиссера получился гораздо злее, и руководству киностудии не понравился.

Неожиданно за Пырьева, вернее, за жанр социальной сатиры заступился министр культуры Анатолий Луначарский. И Пырьев засел перемонтировать фильм. На двери монтажной он написал: «Коопремонт – ремонтируется «Госчиновник», сапожник Ив. Пырьев». Но «сапожников» было двое: Пырьев позвал сценариста Виктора Шкловского. Фильм с купюрами выпустили на экран.

В 1930–м Пырьеву поручили постановку «Деревня последняя» о коллективизации. Тема была намного опаснее, чем сатира на госчиновника. Съемочная группа выехала в Саратовскую область, где положение было трагическое. Местная власть боялась съемок как обличительного документа. Ассистенты не могли даже набрать массовку. Пырьев на ходу переделывал сценарий, подгоняя под реальные условия. Съемочную группу саботировали. Возможно, с тех пор берет начало пырьевская лютая ненависть к врунам и лентяям. После этой картины за ним закрепилось звание «лучшего матершинника советского кино». В конце жизни это «почетное звание» принесет ему душевные страдания. Да и на этот раз грубое отношение к съемочной группе Пырьеву не простили. Его сняли с картины и уволили со студии. Только через два года ему удалось заслужить прощение и получить постановку звукового фильма по сценарию поэта Виктора Гусева и тогда еще скульптора Михаила Ромма – «Конвейер смерти». Германия, 30–е годы. Против набирающего силы фашизма выступал рабочий класс. Работа оказалась мучительной. Никто из авторов в Германии не был. А надо было одевать актеров и массовку по немецкой моде, знать быт и манеру поведения. Но наибольшую трудность принес звук, с которым Пырьев имел дело впервые. Аппаратура была громоздка и капризна. В павильонах поселилось эхо. У некоторых актеров выявились нелады с дикцией. Надо было учиться записывать шумы. Если бы на этой фонограмме запечатлелись все нервные срывы режиссера с диким ором и нецензурной лексикой, то попавший на запись врач–психиатр решил бы, что он в палате буйных. Фильм «Конвейер смерти» понравился в Госкино и зрителям. Знаменитый киновед Бела Балаш, отметив недостатки фильма, обратил внимание на «варварский талант» режиссера.

Между Гоголем и Булгаковым
Дирекция предложила Пырьеву поставить комедию, но его манила экранизация гоголевских «Мертвых душ», и режиссер обратился к Михаилу Булгакову с просьбой написать сценарий. Работалось дружно, но с перерывами на болезнь Михаила Афанасьевича. Сценарий отправили в Госкино, и оттуда пришли поправки, которые больше имели отношение к «ошибкам» Николая Васильевича Гоголя, чем сценариста Булгакова. Пырьеву писатель так и сказал: «Я не считаю возможным поправлять великого Гоголя». Пырьев, заметив охлаждение Булгакова к работе, он сам вносил поправки и добился запуска фильма в производство. Художник Николай Акимов создал эскизы декораций, Дмитрий Шостакович согласился написать музыку. Вся труппа Малого театра, и даже гардеробщики, знали, что актер Константин Зубов будет в кино играть Чичикова. Пырьев получил согласие Юрия Завадского на роль Манилова, а Ноздрева хотел играть Николай Охлопков. И этот мощный состав венчал Всеволод Мейерхольд в роли Плюшкина. Все жили в предвкушении. Режиссерский сценарий Пырьев послал Булгакову и получил в ответ письмо: «Милый Иван Александрович! Я обнаружил многие вещи, которые следует немедленно исправить», и далее шел длинный перечень. Пырьев все исправил. Масла в огонь подлило сообщение в газете «Вечерняя Москва» 20 января 1935 г. о том, что сценарий «Мертвых душ» написан двумя авторами – Булгаковым и Пырьевым. Булгаков направил гневное письмо в Управление по охране авторских прав с просьбой защитить его от «привлечения нового автора, так как режиссерский сценарий тов. Пырьева является монтажным листом, а не авторским сценарием, и тов. Пырьев, написав его, никаких прав не приобрел и соавтором сценария не сделался». Конфликт за соавторство прекратил сам Пырьев. Он отказался снимать фильм.

Перед грозой
Кинофабрика предложила Пырьеву готовый сценарий Катерины Виноградской «Анка» – историю о становлении характера молодой девушки в советском обществе. Но, попав в руки Пырьева, главной темой сценария стала классовая борьба. Андрей Абрикосов играл передовика производства, который завоевал любовь активистки Анны (естественно, Ада Войцик), но «передовик» оказался хитрым шпионом, и Анка, став его женой, разоблачила врага. Фильм руководство киностудии признало неудачей. Начальник Главного управления кинопроизводства Борис Шумяцкий издал приказ: «…режиссера Пырьева уволить с киностудии и два года до режиссуры не допускать». Понимая, что бороться с властью бесполезно, Пырьев стал каяться и признавать ошибки фильма. Пока режиссер признавал ошибки, заместитель директора «Мосфильма» А. Сливкин, на свой страх и риск, показал «Анку» в санатории ЦК ВКП (б), где отдыхала партийная номенклатура. После ожесточенной дискуссии фильм был объявлен идеологически верным.

Партийцам понравилось то, что фильм призывал: жены, следите за мужьями; мужья, проверяйте жен, чтобы не изменяли… партии большевиков; дети, следите за родителями, а все вместе – за соседями и друзьями… И доносите! Доносите! Доносите! Картину затребовал Сталин. После просмотра заявил: «Фильм политически верный и актуальный» – и, дав ему новое название – «Партийный билет», приказал немедленно выпустить большим тиражом. Наступили годы страшных репрессий 1936–1938 годов. А на экраны выходили фильмы Григория Александрова о счастливой жизни народа: «Веселые ребята», «Цирк», «Волга–Волга». Какие проникновенные слова в песне о Родине ( «Цирк») нашел поэт Василий Лебедев–Кумач:

Широка страна моя родная, 
Много в ней лесов, полей и рек,
Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек.

Да, другой такой страны с миллионами загубленных судеб в ГУЛАГах поэт, наверное, и правда, не знал…Известно, что в конце жизни поэт сошел с ума. «Кого хочет Бог наказать, у того отнимает разум». А Григорий Александров с Любовью Орловой зачастили на правительственные приемы в Кремль. Александров купался в славе, и уже набрасывал тезисы статьи «Великий друг советской кинематографии» – свое личное признание Сталину в безграничной любви…

Жизнь прекрасна!
Пырьев был очень ревнивым человеком и тоже хотел славы. Он задавал себе вопрос: «Чем взял Гришка? – и отвечал: музыкальной комедией он взял, с Дунаевским и Орловой». И стал искать комедийный сценарий. Ему повезло, во ВГИКе студент Евгений Помещиков защитил диплом сценарием лирической музыкальной комедии «Богатая невеста». Пырьев ликовал! Правда, главная роль была написана как будто специально для Орловой. И Пырьев понимал, что даже на самую распрекрасную роль Александров жену ему не даст. Значит, надо искать свою «Орлову». Пырьеву опять повезло: в фильме «Вражьи тропы» он заприметил в эпизоде молоденькую актрису Марину Ладынину. На кинопробе она прекрасно спела и станцевала. Исаак Дунаевский и Василий Лебедев–Кумач тоже дали согласие. Места натурных съемок звали Пырьева на Украину, и он подписал договор с Киевской киностудией. На Украине Пырьева ждал недобрый прием. В сценарии «нашли» неточности в отображении украинского фольклора, и началась война против «москалей». Поползли сплетни, полетели в инстанции подметные письма националистического характера. Одна газета на украинском языке озаглавила статью «Шкидливый фильм», другая на русском  – «Вредный фильм». Создателей фильма обвиняли в оглуплении украинских колхозников. Прекратилось финансирование, нефтебаза перестала заправлять съемочные машины, киевские актеры отказались от съемок. С большим трудом, при поддержке режиссера Леонида Лукова съемки удалось завершить. Пырьев представил картину украинскому киноруководству и, не дождавшись решения, уехал со своей копией в Москву. Но в Москве его ждал скандал. Председатель Украинского кинокомитета обвинил Пырьева в извращении крестьянской жизни на Украине… Борис Шумяцкий, не разобравшись, отправил фильм на склад. С Пырьевым в Киеве договор расторгли, а на «Мосфильме» не возобновили… Так он стал «свободным художником».

Безработный режиссер начал борьбу за свой фильм, стучался в закрытые двери, но все бесполезно. И тут случилось то, что случалось в те годы в нашей стране ежедневно, то есть каждую ночь. 3 января 1938 года Шумяцкого сняли с должности, 18 января арестовали, а 28 июля приговорили к расстрелу за «шпионаж». Новым начальником Главного управления кинопроизводства назначили бывшего чекиста Семена Дукельского. Когда у него в приемной ожидал народный артист или известный всей стране режиссер, писатель, композитор, то Дукельский командовал своему секретарю: «Введите гражданина такого–то». Пырьев уговорил Дукельского посмотреть «Богатую невесту». Видимо, чтобы доказать вредительство его предшественника, Дукельский отправил картину в Кремль.

Сталину картина понравилась, особенно соревнование двух бригад (этот драматургический ход будет многократно повторен в советском кино). Незамедлительно последовал приказ:» «Богатую невесту» выпустить на экраны большим тиражом». Скоро песни из фильма распевала вся страна. Пырьева вновь позвали на «Мосфильм», а после награждения орденом Ленина у Ивана Александровича началась новая жизнь мастера народной музыкальной комедии. Он ушел от Ады Войцик и женился на Марине Ладыниной. Комедия о колхозной жизни оказалась для Пырьева счастливой находкой. «Трактористы» были из этой же серии. На рабочих просмотрах картина нравилась всем, и только Дукельский упрямо повторял: вырезать, вырезать, вырезать. Однако, Пырьев уже мог себе позволить не соглашаться: «Если вырежете хоть один кадр, мою фамилию из титров можете убрать» – пригрозил он чиновнику, и хлопнул министерской дверью. Но несколько эпизодов все–таки были вырезаны без ведома режиссера. И картину решили показать Сталину. Лучший друг кинематографистов смеялся от души, а когда в зале зажегся свет, приказал еще раз показать сцену, в которой Николай Крючков состязается в плясках с Петром Алейниковым. Премьера «Трактористов» в Доме кино прошла без режиссера. Картина была принята общественностью на «ура». И только после присуждения Сталинской премии Иван Александрович милостиво признал картину своей. 

Сталинские киностахановцы
Бывший уральский дружок Гриша Александров–Мармоненко даже не позвонил и не поздравил. Зависть – страшная штука и одновременно сильная мотивация для творческой личности. «Стахановское» соревнование между Пырьевым и Александровым набирало обороты. На александровские – «Цирк» и «Волга–Волга», Пырьев ответил «Богатой невестой» и «Трактористами» – можно сказать, боевая ничья. Конечно, на «Трактористах» Дунаевскому и Лебедеву–Кумачу Александров уже запретил работать с конкурентом, но он не мог помешать Пырьеву пригласить превосходный актерский ансамбль «трактористов»: Николая Крючкова, Бориса Андреева, Петра Алейникова.

В 1940–м Пырьев и Александров заказали сценарии для своих жен: Пырьев, не мудрствуя лукаво, назвал сценарий для Ладыниной «Любимая девушка», Александров никак не мог найти достойного названия и попросил Сталина прочесть сценарий. Сталин не только поработал как идеологический редактор, но и название придумал – «Светлый путь». Этот сценарий с карандашными поправками Сталина, как памятник эпохи, до сих пор хранится в архиве Музея кино. Однако, провал обоих фильмов докажет, что одной Ладыниной или Орловой для успеха фильма мало, нужен хороший сценарий.

Как–то в гостях Пырьев обратил внимание на палехскую шкатулку с изображением горца со стадом баранов и русской девушкой с поросятами. «Нравится? – спросил добродушный хозяин. – Могу подарить». – «Да полнейшая безвкусица, но фильм… фильм можно снять». За месяц поэт Виктор Гусев набросал незатейливый сюжет. Не мудрствуя лукаво, сценарий так и назвали, как на шкатулке, – «Свинарка и пастух». Раздача ролей для двух персонажей была предсказуема. Марина Ладынина по праву жены режиссера получила роль свинарки Глаши Новиковой, а Николай Крючков, положительный «тракторист», в этой картине стал конюхом Кузьмой. А вот дебютант Владимир Зельдин в роли пастуха Мусаида оказался настоящей находкой и любимцем не одно поколения зрителей. Весной 1941 года съемочная группа уехала на Кавказ, в Теберду, где снимали натуру. В аэропорту Минеральных Вод на обратном пути ждали самолет до Москвы. Ждали час, три, пять…Никакой информации. Все заволновались. Что случилось? Это было воскресенье, 22 июня, в этот день началась война…

Послесловие
С Мариной Ладыниной Иван Пырьев еще создаст пять фильмов: «Секретарь райкома» (1942 г). «В шесть часов вечера после войны» (1944 г.), «Сказание о земле Сибирской (1948 г.), «Кубанский казаки» (1950 г.), «Испытание верности» (1954 г), режиссер будет отмечен пятью государственными премиями СССР, в которых немалая заслуга талантливой актрисы. Но увлекшись в последние годы жизни творчеством Достоевского, Пырьев не видел в своих экранизациях – «Идиот» (1958 г.), «Белые ночи» (1960 г.) и» Братья Карамазовы» (1969 г.) места для Марины, с которой развелся из–за нового увлечения актрисой Леонеллой Скирдой (Пырьевой), сыгравшей Грушеньку в его последнем фильме.

Автор БОРИС КРИШТУЛ
Фото КИНОКОНЦЕРН «МОСФИЛЬМ»